Прямой эфир

Ольга Крыштановская, руководитель Центра изучения элиты Института социологии РАН — о порядке смены премьер-министров в России:

«В стиле президента Путина именно так проводить сложные операции. Я для себя называю это «методом огорошивания». Плохо проведена операция, если народ России не огорошен. Если начальник сказал: вот ваш новый премьер-министр, любите его, значит, мы все будем любить премьер-министра и голосовать за него. Элита ждет сигнала, и, мне кажется, это однозначный сигнал для всех, что этот человек идет на президентские выборы и, видимо, он будет кандидатом номер один. Хотя это не значит, что на президентских выборах не будет других кандидатов власти. Я не исключаю ситуацию, когда реально, ну, может быть, десять будет кандидатов и девять из них будут кандидаты власти. И только один из них будет знать, у кого козыри».

Геннадий Селезнев, спикер Госдумы двух созывов — о порядке выборов в Думу:

«То, что это ведет к сворачиванию демократии, — совершенно однозначно. Убрали порог явки, поэтому можно сказать, что сегодня делается все, чтобы у нас в большинстве оказалась «Единая Россия», причем эта цель достижима. Достижима хотя бы по той причине, что очень много мелких партий, которые допущены к выборам. Они пойдут, они соберут 0,5% голосов, 1%, 1,5%, может быть, до 3% соберут, но для кого они их соберут? Потом начинается перераспределение и получается: партия Сажи Умалатовой, которая долбает эту «Единую Россию» на чем свет стоит, свои голоса передаст «Единой России». То есть раньше «Единая Россия» брала огромное количество мест в Госдуме за счет одномандатников, теперь же идет обдираловка мелких партий».

Кирилл Кабанов, председатель национального антикоррупционного комитета — об идее Виктора Зубкова создать специальный орган по борьбе с коррупцией:

«Коррупция сейчас поднялась, и государственные должности поднялись в цене. Самый доходный рынок в России даже не нефтяной (нефтяной — это первичный), а рынок, который связан с коррупцией. У нас же сейчас люди делятся на тех, кто может решать вопрос, и на тех, кто не может. Свыше 90% населения страны не могут решать вопросы, значит, они в принципе никто. А маленькая часть — это бюрократический аппарат, это люди с большими финансовыми возможностями и близкие к власти, они могут в той или иной степени решать вопросы. Так вот проблема состоит в том, с кем будет бороться Зубков?»

Ольга Вендина, старший научный сотрудник Центра геополитических исследований — о попадании российских чиновников в средний класс:

«В нашей ситуации беспокойство вызывает не то, что чиновники стали средним классом (они к нему должны относиться), а то, что затруднен рост других социальных слоев, которые тоже входят в средний класс, скажем, мелких предпринимателей. Эта категория людей сегодня не имеет никаких каналов роста, повышения своего дохода, социального статуса. И в значительной мере эти каналы социальной мобильности перекрываются чиновничеством. То же самое можно сказать и об интеллигенции. Для нее каналы мобильности так же перекрыты чиновничеством. И, наконец, почему так растет чиновничество? Здесь есть некое лукавство цифр. У нас существуют такие непонятные мощные госкорпорации, в которых не ясно, кто работает — государственные функционеры или представители бизнеса?»

Мария Гайдар, член СПС — о своем открытом письме к руководству СПС, в котором она требует «оставить Андрея Сычева в покое»:

«Суть моего письма состоит в том, чтобы руководство СПС приняло окончательное и твердое решение прекратить манипуляции на горе Андрея Сычева. Я считаю, что это некрасиво, я считаю, что использовать его в политических целях аморально. Я знаю, что в СПС огромное количество людей, которым эта идея казалась и кажется дикой. Отдельные люди эту идею поддерживали и очень активно продвигали, невзирая на сопротивление. Ну вот им мое письмо и адресовано. Я считаю, что та помощь, которая оказывается Андрею Сычеву, должна, естественно, продолжать оказываться без попытки получать на этом какие бы то ни было политические дивиденды. Это моя позиция, которая была выражена в письме».

Николай Злобин, директор российских и азиатских программ Центра оборонной информации США — о встрече с В.В. Путиным:

«Я был с ним в разных ситуациях: и когда мы пикировались, и когда мы кивали друг другу головами, соглашаясь. И надо сказать, что он создает такую ситуацию, в которой ты чувствуешь себя очень комфортно. И, в общем-то, так с ним общаться доставляет удовольствие, как ни странно. Я знаю, что он бывает другим, и однажды мы с ним на одной из встреч конфликтовали. Но в целом, я думаю, у него есть харизма, даже более чем харизма — у него есть умение подстраиваться под тон собеседника, если сам президент Путин захочет это делать. Но делает он это профессионально, он большой артист в этом плане, я думаю, что многие звезды Голливуда с удовольствием взяли бы у него мастер-класс».