В окопах новой войны

Николай Карамзин закончил «Посвятительное письмо» к «Истории государства Российского», обращенное к императору Александру I, знаменитой фразой: «История народа принадлежит Царю». У письма есть авторская датировка — 8 декабря 1815 года. Скоро можно будет отмечать юбилей, неожиданно актуальный, поскольку за двести лет власть в России не забыла о своем мнимом праве на народную историю.

Есть ли в нашем прошлом моменты, способные объединить нацию? Да, есть. Успех акции «Бессмертный полк» это показал. У каждой российской семьи есть свой герой, свой солдат самой страшной войны, которую человечество видело. Память, скорбь, боль у нас общие.

Но для власти — даже если президент, живое олицетворение власти, как простой человек выходит на улицу с портретом отца-фронтовика, — памяти, скорби и боли мало. И радости, а конец самой страшной войны — это великая радость, — тоже мало. Память и скорбь — слишком человеческие чувства для того, чтобы быть эффективными инструментами прикладной политики.

Историю пытаются превратить в политический ресурс. И даже «Бессмертный полк» теперь — не гражданская инициатива, а официальное мероприятие, проводимое при поддержке мэрии Москвы и Общероссийского народного фронта. А для некоторых — еще и способ заработать, что немаловажно. Люди, которые когда-то придумали эту акцию, опасаются, что совсем скоро ничего живого в ней не останется вовсе (стр. 34).

Как история становится механизмом, позволяющим расколоть, а не консолидировать общество, отделить тех, кто скорбит правильным, дозволенным образом, от тех, кто рискует заявить собственные права на память и скорбь? Как старые события наделяются новыми смыслами с тем, чтобы оправдать действия нынешних руководителей страны? Об этом в редакции The New Times спорили: политтехнолог, председатель правления Фонда развития гражданского общества Константин Костин, экономист, руководитель экономической программы Московского центра Карнеги Андрей Мовчан, политолог, президент Фонда эффективной политики Глеб Павловский и историк, автор книг о деятельности ЧК—НКВД—КГБ Никита Петров (стр. 22).

Один из участников дискуссии заметил: если раньше День Победы был праздником окончания последней войны, после которой никакие другие большие войны уже невозможны, то сегодня, благодаря милитаристской риторике, он стал праздником вхождения в эпоху новых больших войн. И даже образ Иосифа Сталина оказался востребованным — например, чтобы еще раз подчеркнуть, что единоличный лидер важнее, чем миллионы подданных, — и в стране снова стали появляться памятники палачу (стр. 30).

А в Ростове-на-Дону провели удивительный парад: воспитанники детских садов «Журавушка», «Теремок», «Ласточка» и младшие школьники маршировали в военной форме, вызывая восторги и умиление взрослых. 600 детей в возрасте от четырех до десяти лет. Ветераны и жертвы будущих войн.