Микки Рурк рекламирует одежду с изображением Владимира Путина в ГУМе, Москва, 11 августа 2014 года
Сообщество «Анонимный интернационал» продолжает удивлять наблюдателей: на прошлой неделе, вслед за эсэмэс-перепиской, в интернет были выложены сообщения из мессенджера Telegram, которые, как утверждается, принадлежат заместителю главы управления по внутренней политике (далее — УВП) администрации президента РФ Тимуру Прокопенко (см. также NT №11 от 6 апреля 2015 года). Подлинность документов вызывает обоснованные сомнения, некоторые из фигурантов переписки, опознавшие свои сообщения в опубликованном массиве, утверждают, что в текстах заметны следы редактуры. Официальной реакции на появившиеся в сети материалы также нет. И тем не менее — это редкий случай увидеть, что же происходит под кремлевским ковром — NT переговорил с журналистами, политологами и социологами, упомянутыми в переписке.
Украденный шедевр
Сейчас в Октябрьской районном суде Владимира судят соратника Алексея Навального — Георгия Албурова — якобы за кражу картины местного художника Сергея Сотова. Сотов вывешивает свои работы на заборе. Одну из них Албуров снял и подарил Навальному на день рождения. По факту кражи особо ценного произведения искусства летом 2014 года завели дело, несмотря на то, что сам художник утверждал в интервью изданию «Русская планета»: его произведения часто уносят, претензий к похитителям он не имеет, а заявление подписал по настоянию полицейских. С судебных заседаний Сотов отпросился, сославшись на проблемы со здоровьем. Процесс, к которому сторона обвинения готовилась не особенно стрательно, откровенно веселит наблюдателей. Но смешного тут мало: во-первых, Албуров может получить реальный срок. Во-вторых, как свидетельствует опубликованная переписка, в администрации президента разрабатывали, как минимум, вопросы информационного освещения дела о похищении шедевра.
Все началось с сюжета в программе «Чрезвычайное происшествие» на канале НТВ, но готовился исходный материал под руководством УВП. По информации «Анонимного интернационала», отвечал за видео Артур Омаров, организатор молодежного прокремлевского движения «Сеть».
У хозяина архива подчиненные спрашивают совета, как именно работать с записью: «С художником лучше переписать — он почти все видео говорит, что картины у него часто пропадают, что если их воруют, это отчасти даже хорошо, значит, пользуются спросом. Мы его сейчас сами найдем, перепишем». Или: «Тимур, нам говорить, что заявление от художника было вчера или «на днях»?» — «Лучше — что на днях», — отвечает «Тимур».
Будем аккуратнее
Основная часть переписки посвящена общению со СМИ. Автор эсэмэс снабжал журналистов контактами экспертов для комментариев, присылал и утверждал тексты и формулировки, подбирал гостей в шоу Владимира Соловьева «Поединок», руководил продвижением маек с портретами Путина, подключая юмориста Галустяна и американского актера Микки Рурка, просил главреда «Ленты.ру» Алексея Гореславского и радиоведущего Сергея Доренко раскрутить в Twitter правильные хэштеги, например, «аккуратные санкции».
Когда речь заходит о принципиальных событиях, отрабатываются мельчайшие детали — вплоть до подбора проверенных спикеров из числа местных жителей. Вот сообщение в Telegram накануне референдума о независимости Крыма: «Сакский район, Орехово. Овдиенко Александр Дмитриевич, глава администрации. Он даст пожилого татарина, который тоже за».
Журналистам рассылаются ключевые тезисы будущих публикаций: «Уважаем их выбор, международное сообщество должно признать референдум, ибо это наивысшая форма волеизъявления, киевская хунта — прекратить убивать мирных граждан» (речь о референдуме в Донецке и Луганске).
Предпринимаются попытки вмешиваться в редакционную политику независимых СМИ. Вот диалог (предположительно) между Прокопенко и гендиректором холдинга РБК Николаем Молибогом: «Николай, добрый вечер. Сообщаю тебе, что РБК ТВ какую-то совсем нехорошую историю готовит про колонну гуманитарной помощи на Украину, что машины идут полупустые, а значит, цель — доставить не продукты и воду, а что-то другое. На твое решение. С ув». — «Обратил внимание своих. Будем аккуратнее».
Молибог признал подлинность переписки на своей странице в Facebook: «Да, я общаюсь с государством по поводу нашего контента (но не я в РБК определяю, что мы пишем и показываем, а наши главреды). И, более того, мне кажется это нормальным».
Гуманитарный конвой для жителей юго-востока Украины прибыл в Донецк, 27 февраля 2015 года
Активно участвовал в переписке корреспондент газеты РБК Михаил Рубин. Он просил повлиять на неразговорчивых ньюсмейкеров, соглашался «не трогать» определенные темы и не упоминать в материале о поездке в Австрию другого замглавы УВП — Радия Хабирова. Рубин публично объяснился (тоже на своей странице в Facebook), заметив, что не выполнял поручений: «Мои обещания в эсэмэс-переписке с представителем администрации президента взять комментарий, убрать что-то из заметок и т.п. были не обоснованы. Легко проследить, что обещания в итоге не выполнялись. В частности, заметки о Радии Хабирове в конце сентября не планировались и не выходили, поэтому чего-то оттуда убирать было невозможно». Стоит отметить, что на днях Рубин отказался от присужденной ему премии Фонда поддержки независимых региональных и местных СМИ «Правда и справедливость» Общероссийского народного фронта.
В переписке фигурируют главный редактор «Ленты.ру» Алексей Гореславский, генеральный директор ИД «Ньюс Медиа» Арам Габрелянов и его подчиненная, заместитель главного редактора «Известий» Анастасия Кашеварова, а также главный редактор телеканала Russia Today Маргарита Симоньян.
И Симоньян, и Гореславский в разговоре с NT заявили, что никакого влияния на редакционную политику администрация президента не оказывает. Маргарита Симоньян вообще, по ее словам, крайне редко общается с Прокопенко: «Мы знакомы, я не могу исключать, что когда-то кто-то кому-то что-то написал. Прокопенко крайне редко, несколько раз в год, со мной контактирует. С самого образования мы пользуемся огромной независимостью, и Прокопенко никогда меня не просил о чем-то таком (опубликовать заказной материал. — NT), это точно».
«Никакого влияния я на себе не испытываю», — утверждает Алексей Гореславский. При этом в ранее опубликованных материалах «Анонимного интернационала» содержались письма Гореславскому с текстами для публикации, в частности, о встречах Владимира Путина с членами Общественной палаты и Вячеслава Володина — с правозащитниками. Статьи вышли вскоре после отправки. «В целом я эту историю комментировать не хочу, она дурно пахнет. Я достаточно сказал», — заявил Гореславский NT.
Получить комментарий от Арама Габрелянова не удалось. Зато Анастасия Кашеварова признала, что в опубликованной переписке есть фрагменты ее подлинных эсэмэс. «Я смотрела переписку свою в этих эсэмэсках, и многое там не соответствует тому, что писала я, — говорит Кашеварова. — Редактура была — это факт. Сейчас не помню, в каких конкретно местах. Лично мою деятельность Тимур не координировал совсем. Чтобы какие-то тексты отправлялись на согласование — такого нет. Тимур может влиять на мое мировоззрение, я могу назвать его старшим товарищем. Сама я поддерживаю Путина, политику Вячеслава Викторовича Володина, но ни Прокопенко, ни Володин не могут править у нас в редакции. Думаю, ни один человек на свете не может быть беспристрастен. Как правильно сказал (замминистра связи и массовых коммуникаций) Волин, мы всегда зависим от своего работодателя. Но ни одной джинсы и недостоверной информации за всю свою карьеру я не поставила и ни одного суда не проиграла. Перед собой и перед своим сыном я честна».
Смерть эксперта
Важнейшим элементом информационной политики УВП, согласно переписке, является подбор экспертов для СМИ. Но иногда ставится и прямо противоположная задача: не допустить эксперта в эфир. Во время крымского референдума предполагаемый Прокопенко пишет в Telegram, что президент Фонда «Общественное мнение» Александр Ослон и гендиректор ВЦИОМа Валерий Федоров не должны появляться перед телекамерами: «Вообще социологи не должны по теме Крыма влезать».
NT уточнил у глав российских социологических служб, часто ли им приходится контактировать с кремлевскими чиновниками. «Я не знаю, что там с администрацией президента, мне каждый день звонит куча человек. Я вообще много разговариваю по телефону, и когда мне не нравится, как со мой связываются, я сразу бросаю трубку», — ответил NT Александр Ослон. Глава ВЦИОМ Валерий Федоров заявил NT, что АП с ним не контактирует. Лев Гудков, директор «Левада-Центра», сказал NT, что представители власти с ним не связываются.
Николай Миронов, генеральный директор Института приоритетных региональных проектов, более разговорчив: «Я несколько лет сотрудничал с официальными структурами, освещал определенные события, давал определенные комментарии. Работа с официальными структурами, включая АП, может строиться по-разному: кто-то обладает достаточно широкой свободой действий, высказывает свою точку зрения, а некоторые сразу же начинают работать в определенном мейнстриме, добровольно на это соглашаясь, — в силу своих убеждений или чего-то иного». Политолог признает, что по опубликованной переписке вполне можно делать выводы о механизмах работы АП: «Я не все куски, связанные со мной, видел, но если сопоставить события и мои высказывания, то можно найти соответствия. Происходит событие, формируется тренд, нужен комментарий в этом тренде. Дальше происходит взаимодействие: с одной стороны с журналистами, с другой — с экспертами».
Олег Матвейчев, бывший сотрудник администрации президента, профессор Высшей школы экономики, уверен, что в АП ему доверяют: «Мы можем объяснять людям некоторые моменты, которые непонятны населению или журналистам. Все знают, что меня можно рекомендовать, и вряд ли я что-то такое скажу. Пулов как таковых нет, нет определенных списков экспертов, они очень текучие. Делается какое-то мероприятие, приглашают людей, которые в этой теме засветились. Например, Константин Симонов — специалист по энергетическим вопросам. Если региональная политика — позовут меня. Если международные отношения, то без Никонова не обойдется. И на совещаниях мы получаем разъяснения, высказываем критику — они бывают раз-два в месяц, чтобы обсудить, сверить позиции, так сказать, их проводят разные департаменты. Это нормальный процесс».
Этот «нормальный процесс» позволяет увидеть, как именно функционирует современная российская пропаганда. Центральный момент здесь — уничтожение экспертного знания о политике как такового. Установочные (как понятно из процитированных фрагментов — очень нехитрые) тезисы доносятся до экспертов, роль которых сводится к воспроизведению «сформированного тренда» в СМИ. Эти же установки передаются журналистам напрямую, под них же подбираются спикеры «из народа».
В итоге имеем: сотрудники управления по внутренней политике президента РФ о подлинном состоянии дел в российской политике знают даже меньше, чем читатели их переписки. И узнать не стремятся, подменяя знание конструированием медийных фантомов.
Фото: Михаил Метцель/ИТАР-ТАСС, Валерий Шарифулин/ИТАР-ТАСС
