В стране невыученных уроков

15 лет у власти в России — это много. Больше, чем Хрущев, почти так же, как Брежнев, столько же, сколько Горбачев и Ельцин вместе взятые. За это время можно перевернуть страну, полностью изменить ход истории — и было бы неправдой сказать, что при нынешнем ее правителе этого не произошло: между Россией времен Второй чеченской и Россией эпохи конфликта на Донбассе — огромная дистанция. Гражданин РФ 2000 года чувствовал бы себя в нынешней стране, как школьник Коля Герасимов, столкнувшийся с роботом Вертером: в России 2000-го мебель покупают на десятилетия вперед, она некрасивая и стоит чудовищных денег, иномарка — это роскошь, она, как правило, «подержанная», и ее нужно «перегонять»; музыку слушают на пиратских CD, фильмы смотрят на пиратских же VHS, слово «ипотека» — это что-то из курса банковского менеджмента, слова «айфон» не существует, словом «шансон» называются песни Эдит Пиаф. Ему пришлось бы долго объяснять, что такое «заблокировать фейсбук» или «запретить хамон» (и почему это такая драма). Лица из телевизора в основном показались бы ему знакомыми; от того, что они несут, у него отвалилась бы челюсть.

По телевизору он услышал бы, что Запад все эти годы давил на Россию политически и экономически, гонялся по тайге за мишкой, чтобы вырвать клыки, — но глядя вокруг, можно было бы заметить, что все заново выстроенное российское благосостояние создано технологиями, компаниями, деньгами, пришедшими с Запада. Единственные согласованные и солидарные действия Запада в отношении России последних 15 лет — это готовность стабильно покупать энергоресурсы по непрерывно растущим ценам; если сегодня падение цен на нефть объясняют антирусским заговором, непонятно, почему их постоянный рост в 2000-е не должен считаться результатом заговора пророссийского. Гипотезу, что все получилось так, как получилось, потому что на нас давили и выкручивали руки, лучше оставить для эфиров Дмитрия Киселева: для нашего гостя из прошлого все выглядело бы так, будто в 2000-е история дала России передышку — и Россия использовала ее так, как захотела.

Попробуем отвлечься от айфона и «Икеи»: вот что было сделано за эти 15 лет великого, исторического, поразительного, такого, что навсегда изменило бы страну? Ну например, Олимпиада. А такого, что не закончилось бы, когда погас факел на стадионе, — а осталось бы надолго? Допустим, замирение Чечни и присоединение Крыма. А такого, что не держалось бы полностью на жизни, здоровье и статусе Путина — и не рисковало бы рассыпаться с его уходом? О’кey, в сухом остатке из Олимпиады и кадыровской Чечни останутся заново построенные Сочи и Грозный — а что еще? Сколково? Высокоскоростные магистрали? Нацпроект «Доступное жилье»? Победа на Евровидении? Нет, кроме шуток, интересно же, что напишут в учебнике истории, в главе про первые 15 лет правления Путина, кроме Крыма, Олимпиады и Чечни? Там наверняка будет фраза: «В силу благоприятной экономической конъюнктуры Россия получила в эти годы триллионы нефтедолларов, и потрачены они были…» — на что?

А давайте попробуем представить, как могли бы ответить на этот вопрос вы или ваши знакомые. За эти 15 лет вы, скорее всего, несколько раз поменяли телефон и машину, побывали на бесчисленном количестве корпоративов и поужинали в разных затейливых ресторанах. При этом ваш подъезд, или дорога у дома, или поликлиника, куда вы водите ребенка, скорее всего, за эти 15 лет не сильно изменились. Если вы тратили деньги на образование и медицину, — вы, скорее всего, делали это за границей. Если вы обзавелись дачей, вы первым делом построили на ней забор и охранную систему. Вы не привыкли откладывать на старость, вам интуитивно кажется, что пенсия как-нибудь появится сама. То, что происходит с российской футбольной сборной, вас в общем и целом интересовало больше, чем то, что происходит с МГУ. Вы легко тратили деньги на поддержание статуса и престижное потребление — и не очень-то хотели инвестировать в будущее. И государство вело себя точно так же.

Вероятно, в учебнике истории когда-нибудь будет написано следующее: 15 путинских лет — это время, когда легче было построить стадион, чем отремонтировать подъезд; когда образование, медицина и высокие технологии были отданы на аутсорс зарубежным партнерам; когда все стабильно работающие институты заменил собою один человек, которому везло — и все согласились, что и так нормально. Коля Герасимов удрал с уроков и пошел играть с пацанами в футбол. У него и телефон круче, и по роже он всем может настучать. А то, что потом начнутся экзамены, — так ведь это ж, пойми, потом.