Государственная Дума отвергла (судя по всему, временно) старую идею переименования Волгограда в Сталинград. Тем не менее, зампред думского комитета по федеративному устройству Виктор Казаков («Единая Россия») заявил, что «комитет поддерживает саму идею увековечить память полководца Великой Отечественной войны», и предлагает «сделать коллективный памятник полководцам Великой Отечественной войны, кавалерам ордена Победы, в том числе и Сталину, который был награжден им дважды».
Монумент предлагается разместить на Поклонной горе в Москве. Что символично: все мы помним символ раскола общества по-путински — Поклонная гора против Болотной площади.
Партия власти привыкла проталкивать своих депутатов и губернаторов с помощью «паровозов», точнее, одного «паровоза» — Владимира Путина. Ровно та же технология применятся и здесь: монументалистский сталинизм протаскивают, как блоху на собаке с помощью фигур, которые «прописаны» в истории как безусловно положительные герои. Так Сталин появился в компании Рузвельта и Черчилля в Ялте под фанфары и освящение лично спикером Госдумы Сергеем Нарышкиным. Так вот теперь он пройдет по списку выдающихся полководцев — очевидно, за проваленный им лично 1941 год.
В принципе величайшая антропологическая катастрофа XXI века, которая случилась после аннексии Крыма с немаленькой нацией, должна иметь свое логическое завершение — памятник Сталину рано или поздно будет воздвигнут. Процесс, который с 2001 года, с момента навязывания стране сталинского гимна, называется «мы-с-народом-ошибаемся», неизбежным образом входит в кульминационную стадию. На его фоне дозированная сталинизация позднего застоя, достигшая пика в год столетия вождя, в 1979-м, кажется образцом такта и деликатности.
Нынешняя власть зациклена на истории, на ее приватизации, на войне памяти ровно потому, что легитимизирует себя с помощью прошлого. А вся идейная и политическая история после 1953 года — это и есть борьба сталинизма и антисталинизма. В этом смысле перестройка — это прежде всего ментальное и историческое раскрепощение нации, избавление ее от сталинизма.
Казалось бы, Сталин уже исторический персонаж, но социологические данные о его поддержке населением, постепенная реабилитация преступлений и ошибок советского режима, в том числе послесталинского периода (по сути уже высочайше одобрены пакт Молотова-Риббентропа, финская кампания 1939 года, вторжение 1979-го в Афганистан), говорят о том, что и сегодня — «в чистом поле система «Град», за нами Путин и Сталинград».
Происходит ползучая сталинизация режима, государства и общества.
Для целых поколений, прежде всего для идейных предшественников перестройки и реформ — «шестидесятников», изживание сталинизма и опыта государственного насилия стало миссией. И эта миссия была бы выполнима, если бы не катастрофические изменения в политической системе России последних пятнадцати лет с последовавшим затем антропологическим сбоем (оправдание войны и милитаризация политики, экономики и сознания; изоляционизм; ультранационализм; этатизм; срыв в архаику в менталитете).
Бренд «Сталин 2.0» снова с нами. И, мнится, для избавления от него опять понадобится аналог XX съезда с последующей перестройкой.
