Этот сюжет был обречен на высокий рейтинг в YouTube, и с большой вероятностью вы его уже видели, а если нет — ей-богу, стоит кликнуть в поисковике слова «нож», «Мюнхен», «Путин», чтобы насладиться картиной паники в прямом эфире государственного канала, когда эти три слова, крупным планом, появились в прайм-тайме на всю страну.
Случилось это в процессе импровизации артиста-гипнотизера. Будь гипнотизер иностранцем, произошедшее можно было бы списать на заговор против России, но в артисте Александре Чаре не было ну буквально ничего от Воланда — обычный москонцертовский типаж, Алан Чумак для бедных… Сам не ожидал.
Возникшая паника с ворвавшимся в кадр, заикающимся работником ВГТРК и неудавшейся попыткой ассистентки стереть злосчастные слова с доски уже достаточно отрефлексированы злорадными СМИ — разумеется, на обочине медиапространства, в интернете. Но, на мой вкус, главное обстоятельство происшествия осталось незамеченным.
А именно — обстоятельство появления на доске фамилии «Путин». Дело было так. Объявив игру в детектив и уже записав на доске слова «нож» и «Мюнхен», артист попросил третьего «свидетеля преступления» (наугад выбранного в зале человека) назвать имя известного человека, которого нет в этом зале. Человек мешкал, артист начал его торопить — ну, бедолага и выпалил первое, что было в голове.
А в голове его было, разумеется, «Путин».
Надо заметить, что под условия задачи подпадали тысячи имен. Черт те кого не было в этом зале! Строго говоря, из известных не было никого, если не считать хитролобого Ури Геллера, чья известность, до того как канал «Россия» вынул его из нафталина, целиком умещалась в семидесятых годах прошлого столетия (именно в те времена его гнутыми вилками впервые начали отвлекать население от надвигающихся крантов).
Не было в зале далай-ламы, Юрия Башмета и Роберта де Ниро, не было папы римского и Клаудии Шиффер, отсутствовали Мэрил Стрип и сэр Алекс Фергюсон, не пришел нобелевский лауреат Гинзбург, недобежал спринтер Болт. Называй любое имя — весь мир перед тобой!
Но из головы наугад взятого россиянина — наугад же, навскидку, на рефлекс — вынулось именно вот это. Рефлекторность ответа и представляет главную социологическую ценность: «поэт — Пушкин», «фрукт — яблоко», «известный человек — Путин». Во как! Можно ли представить, чтобы наугад взятый француз ответил в аналогичном случае «Саркози»? Разве что — «Карла Бруни», шутки ради…
Можно ли представить себе наугад взятого англичанина, чьи губы на просьбу назвать любого известного человека планеты произнесут «Гордон Браун»?
С трудом представляется, с трудом…
Не знаю, какой по счету англичанин вспомнит в этом контексте своего премьерминистра, зато, по свидетельству моего коллеги Валерия Панюшкина, в тамошнем пабе (!) каждый первый знал число соотечественников, убитых в Ираке и Афганистане.
Это и есть то, чем народ отличается от населения.
Головы, как предупреждал еще Козьма Прутков, подобны колбасам: чем их начинят, то в себе и носят. Девять лет головы миллионов россиян (вместо цифр реальных потерь, вместо фактов, вместо всего на свете) начиняли заветной фамилией, и вот сработало. Правда, сработало не очень вовремя, в сочетании с орудием убийства и ключевым словом «Мюнхен» — но тут уж, как говорится, Бог не фраер.
Незадачливый «свидетель преступления» дал, как мне кажется, очень важные показания — и, пойманные с поличным, забегали по студии мелкие федеральные работники, пытаясь замести следы…
Но даже с доски это стереть не удалось.
Как бы наконец стереть это из башки?
