Праздник, который всегда против тебя

Эрнест Хемингуэй назвал свою повесть о Париже «Праздник, который всегда с тобой». В нашей советской жизни все праздники, кроме Нового года, были против нас, в том числе и Первомай. Отмечать его как международный день начали в Европе в 1890 году, 120 лет назад. В России маевку кощунственно называли рабочей Пасхой. Если же вспомнить события мая 1886 года в Чикаго на Хэймаркет-сквер, то здесь надо не праздновать, а плакать, перечитывая прелестные прокламации типа: «Рабочие, к оружию! Война дворцам, мир хижинам, смерть рос­кошествующим бездельникам! Один фунт динамита лучше, чем бушель избирательных бюллетеней! Требуйте сокращения рабочего дня с оружием в руках, чтобы достойно встретить кровавых псов капитализма — полицию и ополчение». Советский человек здесь обязательно узнает «брата Колю». Права рабочих в Чикаго почему-то защищали анархисты, а некоторые из них изготовляли реальный динамит. Дальнейшие события тоже могут испортить праздничное настроение: убитые рабочие, убитые и раненные брошенной провокатором бомбой полицейские, обезумевшая толпа, казнь невиновных, осужденных в панике, для острастки. (Казненные были реабилитированы в 1893 году, а приговор отменен).
Из всего этого злополучный II Интернационал сделал праздник рабочей солидарности, который автоматом отмечается Европой до сих пор. Виновник же сих событий США отмечает свой День труда в первый понедельник сентября, а с 1914 года выходить на улицы 1 мая перестали даже самые радикальные рабочие. Американцы здраво рассудили, что 1 мая ни к труду, ни к солидарности, ни к 8-часовому рабочему дню не имеет ровно никакого отношения. Восьмичасовой рабочий день был результатом не только акций протеста, но и повышения производительности труда и научно-технического прогресса.
События 120-летней давности вдохновили Джека Лондона на жуткую антиутопию «Железная пята» — о кровожадных олигархах, не менее кровожадных рабочих-мятежниках и несчастных подпольщиках-социалистах, которые тщетно пытались справиться и с теми, и с другими.
А Европа бездумно отмечает этот день. Ведь французы не задумываются о связи 14 июля с лозунгом «Аристократов — на фонарь», впервые прозвучавшим тогда, и о смысле текста «Марсельезы», напрочь перечеркивающего все европейские ценности. Левые профсоюзы всегда найдут, чего бы им еще потребовать, а граждане правых взглядов охотно отсыпаются после ночного праздника кельтов — Белтейна, когда черти, ведьмы и прочие труженики черной магии тоже защищают свои права на улицах и площадях до самого рассвета. Карнавалы — дело трудоемкое, черти и ведьмы автобусы не предоставляют, поэтому наутро 1 мая Европа все равно валится с ног. У нас же с этим Первомаем свой роман, и роман, конечно, тоталитарный. Разумеется, решения Интернационалов любой нумерации были законом для большевиков из ВКП(б) и коммунистов из КПСС. На этот весенний праздник загоняли силой, как на картошку, а многие «умные» родители таскали с собой детей, как, например, таскали меня. Я волокла самый большой красный флаг и бешено завидовала девочкам в бантиках, которые взбирались к мавзолейным старцам, получая за это по огромной коробке конфет. Вот так «трудящихся» и их детей вывели и на демонстрацию в Киеве в мае 1986 года, прямо под чернобыльскую радиацию, дабы пресечь имевшую под собой реальную почву панику.
И сейчас находятся охотники до майских прогулок на свежем воздухе. Их вдохновляет старый куплет: «Сегодня мы не на параде, мы к коммунизму на пути, в коммунистической бригаде с нами Ленин впереди». Коммунизма явно не ожидается, но поклонников и служителей мифа это не смущает. Демонстрация — не место для мышления.