В сущности, на минувшей неделе дело Мананы Асламазян закончено — во всех смыслах этой фразы. Дело уголовное, не стоившее выеденного яйца, более не имеет смысла: Манана не вернется в Россию до тех пор, пока из России не исчезнет вот это все. Закончено и дело последнего десятка лет ее жизни: «Образованные медиа» — лучшая школа российской телевизионной журналистики, легендарный «Интерньюс», созданный ею с нуля, — практически уничтожены. Прощальное письмо Асламазян с извещением о начале ее работы в западной фирме в сухом остатке сводится к слову «эмиграция». Слово это звучит не так трагически, как двадцать лет назад, но значения не потеряло. Итак, государство фактически заставило Асламазян покинуть Родину. На каком уровне было решено травить до упора ее и ее детище, не знаю, но решено это было людьми, облеченными государственной властью. И «государственники», стоящие над ними, вплоть до Путина, не поправили коллег, хотя одного движения брови было бы достаточно, чтобы Манану оштрафовали, как предусмотрено законом, за превышение лимита ввоза валюты, взаимно улыбнулись и забыли о недоразумении. Движения брови не последовало. Это и есть политика государства! Его выбор, влекущий гораздо более серьезные последствия, чем может показаться на первый взгляд. Ибо кадры действительно решают все — именно принцип работы «социального лифта» в конечном счете и определяет лица стран и эпох. Кто тут идет наверх, а кто — прочь, восвояси? Наверх — талант и работоспособность, а прочь и восвояси — коррупция, потому что ей не светит? Поздравляю вас, вы в Норвегии. Наверх — всякая дрянь, а прочь — Томас Манн и Альберт Эйнштейн? Поздравляю вас, вы в Третьем рейхе. Выбирая власть, народ выбирает и качество хлеба, и качество зрелищ. В позднем «совке» хлеб был из Канады; в ту же сторону рванул при первом удобном случае молодой Барышников, оставив нас пожизненно любоваться своей ровесницей Валей Матвиенко, как раз в те годы и том городе начинавшей свою комсомольскую карьеру. Станцуйте нам, Валентина Ивановна! Вы у нас уже тридцать лет вместо Барышникова, и многим нравится. В те же годы вывезла с Родины своего малолетнего сына семья Брин: на Родине сынишке не светило ничего, кроме фразы, приватно сказанной аккурат в это время при поступлении в МГУ моему старшему брату, отличнику второй московской физматшколы: «Мы вашу нацию вообще не берем!». Теперь этот предусмотрительно вывезенный из СССР мальчик — основатель и совладелец Google, миллиардер без грамма нефти и газа, американская элита. Почему он не наша элита и не здесь платит налоги и создает рабочие места? Ну, во-первых, как уже было сказано, вовремя вывезли, а во-вторых — не светило бы ему здесь и после «совка»: шлепнули бы в девяностых на первом миллионе долларов, если бы не вошел в долю с бандюками (частично, кстати, выходцами из того же ВЛКСМ)… Году эдак в девяносто седьмом Родина решила забрить во исполнение священного долга Евгения Кисина. Долго думала, нашла наконец применение кадрам! Кисин сделал ноги и унес руки, которыми теперь играет — на радость человечеству, но по большей части не на Родине. Итак, вместо Барышникова у нас Матвиенко, вместо Сергея Брина — кто-то из московских товарищей Валентины Ивановны (кто там в идеологическом отделе заведовал еврейским вопросом? — вот он)… Вместо Евгения Кисина, надо полагать, бывший министр обороны Павел Грачев. Помните, как звучит это арпеджио?.. Вот и наслаждайтесь. Традиция, однако. И очень давняя! Вместо Набокова — Кожевников, вместо Льва Шестова — Феликс Дзержинский, вместо Герцена — Греч, вместо князя Курбского — Малюта Скуратов... Природа не терпит пустоты, но за качество наполнителя не ручается. Барышников, Брин и Кисин — гении, в их случае глаз хотя бы успевает зафиксировать потерю; менее же заметное человеческое кровотечение из страны не останавливалось почти никогда. Короткое время, в девяностых, начали возвращаться дети уехавших: показалось юным, что в России забрезжило; что здесь, на родине родителей — перспектива, реализация, исправление несправедливого сюжета… Но — как забрезжило, так и стемнело. Под властную болтовню о демографическом нацпроекте сотни тысяч россиян продолжают делать ноги в привычном направлении — с Родины в края закона. И вот вместо Мананы Асламазян — блестящей, умной, обаятельной, всеми любимой — получай, Родина, пыльного хмыря из среднего звена прокуратуры, затеявшего на радость своему нехитрому начальству травлю независимых «Образованных медиа»… Поздравляю тебя, Родина! Рассекреть только фамилию этого чувачка, чтобы мы знали, кто у нас теперь вместо Мананы. «С кем ты останешься, хозяин, со смитьем?»1 Уже остался.
____________________________
1И. Бабель, из рассказа «Фроим Грач».
