Картина Марка Шагала «Париж из окна» (1913 год). Фото: thegreatcat.org
Марк Шагал, 1920-е гг. Фото: ru.wikipedia.org
Это интервью THE NEW TIMES взял у кинорежиссера Александра Митты, когда тот заканчивал работу над фильмом «Шагал и Малевич» (2013). Автор знаменитой картины о революционном искусстве «Гори, гори, моя звезда» рассказывает о знаменитых мастерах, о том, как вредно творцу становиться комиссаром, о родине Шагала — сказочном Витебске и о том, почему так важен абстракционизм
NT: Александр Наумович, как появилась эта история?
Мне захотелось сделать фильм о двух великих художниках, двух контрастных людях. В их столкновении возникает драма. Шагал — фантазер, всеми любимый и обожаемый, а Малевич — реформатор, придумавший абстрактное искусство. Шагал меня давно занимает, первую картину о нем я сделал больше сорока лет назад.
NT: Что за фильм?
«Гори, гори моя звезда».
ШАГАЛ И МАЛЕВИЧ
NT: Разве это про Шагала?
Тогда даже его фамилию нельзя было называть. Картина, где он нарисовал Ленина, стоящего на одной руке вверх ногами, превратила его в антисоветского художника. А мне очень хотелось снять о нем фильм, и я сочинил историю про Искремаса. Это фантазия — что было бы с Шагалом, если бы он не уехал в Париж. Скорее всего, у него была бы короткая слава и скорая смерть. Годы спустя, когда стало можно делать фильмы о нем, стало понятно, что это очень трудно. Фридрих Горенштейн написал сценарий о Шагале, несколько режиссеров пытались его снять, но никто не смог подступиться. Шагал сам говорил о себе: «Я убегаю от всех конфликтов», — что сложно для драматургии.
Не знаю, почему, но все проходили мимо одного эпизода его долгой жизни. В послереволюционные годы в Витебске одновременно с Марком Шагалом находился Казимир Малевич. Шагал создал в своем родном городе школу искусства, позвал Малевича, вытащил его из голодающей Москвы, помог ему справиться с болезнью и нищетой, предложил преподавать. А тот, как революционный художник, понял, что эта школа и ему самому хороша, здесь он может реализовать свои реформаторские идеи, отодвинул Шагала и занял его место. История о том, как люди любят друг друга, помогают друг другу, спасают и… уничтожают. Потому что у художника есть обязанность перед его искусством, он должен заполнить им мир, это его задача. Там не было предательства дружбы, только великая идея, которая требовала воплощения. Малевич первым понял, что абстрактное искусство — тот язык, которым Земля может разговаривать с Космосом. Все, что мешало ему двигаться к реализации своих идей, он отметал. Он был одержимый человек, революционер. Вся история этих взаимоотношений — для меня повод показать два очень ярких характера. Вокруг них есть восхищенные ученики, почитатели, которые по юности, незрелости бывают гораздо более беспощадны, чем мастера.
«Шагал — фантазер, всеми любимый и обожаемый, а Малевич — реформатор, придумавший абстрактное искусство»
NT: О витебском эпизоде жизни Шагала и Малевича известно совсем немного. Что пришлось дофантазировать, и понадобилось ли согласовывать сценарий с потомками и правообладателями их наследия?
Если занимаешься Шагалом и воображение не работает, то это бесстыдство. У него каждая картина — триумф воображения. Люди, как птицы, летят из Витебска в Париж, преодолевая земное тяготение. Но фильм держат опорные точки реальности. Действительно, Малевич был комиссаром, которому подчинялось искусство, руководил школой, из которой вытолкали Шагала. Малевич был трибун, он возбуждал воображение людей, покорял их своими идеями. Потом Казимира забрали в ЧК, откуда его с трудом вытащили. Для текста роли Малевича я использовал его манифесты, фантастические по энергии, яркие, мощные. В том, что касается Шагала, понадобились его мемуары, воспоминания современников, документы. Сценарий тщательно согласован и утвержден его родственниками, как и картины, которые появляются в кадре. А полотна Малевича можно воспроизводить как угодно, они очень простые. Супрематические картины очень красивы, но их появление в кино не требует особого разрешения.
«Если занимаешься Шагалом и воображение не работает, то это бесстыдство. У него каждая картина — триумф воображения. Люди, как птицы, летят из Витебска в Париж, преодолевая земное тяготение»
О СОВРЕМЕННОМ ИСКУССТВЕ
NT: Скоро будет отмечаться 100-летие самого знаменитого произведения Казимира Малевича «Черный квадрат». В связи с чем писатель Дмитрий Быков сказал, что эта картина обозначила тупик современного искусства. Вы с этим согласны?
Нужно ничего не понимать в современном искусстве, чтобы так говорить. Наоборот, «Черный квадрат» обозначил его прорыв, толчок и расцвет. Эта картина — начало, она азбука, точка отсчета нового искусства. Абстракционизм сегодня имеет сотни разных ответвлений, это способ, которым общаются десятки тысяч талантливых людей по всему миру. Для Америки вообще абстрактное искусство — это их социалистический реализм, единственное, что может соединить разнообразные культуры людей, населяющих страну. Когда человек мыслит абстрактными категориями, он может высказать очень многое. Малевич в Европе и Америке имеет статус почти что Бога. Жалко, что не у нас. Я думаю, нужно немножко прояснить ситуацию, что-то рассказать о нем и попытаться вызвать интерес у широкого круга зрителей.
ХУДОЖНИКИ И КОМИССАРЫ
NT: Как вы выбирали исполнителей?
Когда я снимаю, то влюбляюсь в актеров, они все прекрасные для меня, и мне очень жаль, что с кем-то поработать не случилось. Тут такое дело. Когда собирается ансамбль, работает логика семьи, нужно, чтобы все притерлись друг к другу, были чем-то единым. Очень хорошая была проба у Антона Шагина, он классный актер. Однако Леня Бичевин все-таки лучший из тех, кто пробовался на роль Марка Шагала. Он деликатный, тонкий, мастер нюансов. Малевича сыграл Анатолий Белый, тоже великолепно. Еще у нас есть драматическая роль комиссара, влюбленного в жену Шагала Бэллу. Потрясающий совершенно актер Игорь Петренко, он сыграл на пробе так, что лучше не бывает. Но я понял, что он невольно утащит всю историю в свою сторону. Все, к чему Игорь прикасается, становится главным, он очень сильный артист с большим потенциалом. У нас сюжет состоит из восьми историй, и его любовная, мелодраматическая часть нужна, чтобы держать зрительское внимание, она не должна выбиваться из общего замысла. В результате я выбрал совсем молодого, неизвестного пока Семена Шкаликова и очень им доволен. В небольшой роли еврейского ребе появится Дмитрий Астрахан, он талантлив в актерском деле не меньше, чем в режиссуре.
«Картина, где Шагал нарисовал Ленина, стоящего на одной руке вверх ногами, превратила его в антисоветского художника»
NT: Где проходили съемки?
В Санкт-Петербурге снимали все, что происходит в помещениях, там сохранились бытовые предметы, обстановка. Натуру — в Витебске. Витебск пошел нам навстречу. Две центральные улицы, где кафе, рестораны, были перекрыты несколько дней, но никто с нас денег не требовал, радовались, что снимается кино. Жители активно участвовали, талантливые молодежные коллективы изображали агитбригады. Во время Отечественной войны город был сильно разрушен, он восстановлен с большой любовью. Благодаря этому улицы там имеют свой исторический вид. Нам пришлось только построить дореволюционный деревянный еврейский квартал. После съемок нас попросили его оставить — будет еще одна достопримечательность Витебска. Мне хочется подарить этому городу второе славное имя. Они все знают, что именно здесь жил великий Марк Шагал, но совсем не вспоминают о Малевиче. А ведь он тоже часть истории Витебска.
NT: Художнику позволено быть комиссаром, как это случилось с Казимиром Малевичем?
Об этом как раз и фильм. У художника должна быть власть над своим творческим миром, над искусством. Другой власти ему не надо. Она губительна. Те, кто комиссарил и хотел преобразовать мир с помощью власти, потеряли многое на этом пути. А художникам все удалось. Тоскливый, провинциальный Витебск однажды превратился в город абстракций Малевича. А потом стал сказочным и знаменитым на весь мир с помощью гения Шагала. И то и другое его украсило. Чем больше искусства в жизни, тем лучше. Вот эта идея мне важна.
