Коммуналка, где жил Бродский с родителями, оказалась доступна посетителям лишь в день его юбилея, Санкт-Петербург, 24 мая 2015 года
Вон там эта квартира, видите — самый верхний этаж, справа последние шесть окон? — архитектор Валентин Тонкоян показывает на крышу скромного дома с облупившейся, по привычной питерской традиции, темно-красной штукатуркой. — Раньше на этом фасаде висела скромная доска: «Здесь жил Мусоргский». Бюст ему установили уже позже, когда Ростропович и Вишневская выкупили его квартиру под музей, проект которого я делал».
На доме Мусоргского установлен его скульптурный барельеф, но в квартиру композитора попасть нельзя
Квартира на Шпалерной
Еще в середине 1990-х годов Мстислав Ростропович и Галина Вишневская стали владельцами дома на набережной Кутузова в Петербурге. Оказалось: если выйти через его подвальный ход и внутренний двор на Шпалерную улицу, параллельную набережной, попадешь в дом, одну из квартир которого в конце жизни занимал Модест Мусоргский. И уже в конце 1990-х Ростропович начинает расселять большую семикомнатную коммуналку. Часть квартиры перегородили, три комнаты остались коммуналкой с выходом на черную лестницу, а в четырех комнатах с просторной прихожей сделали мемориальный музей Мусоргского.
«Я хотел отгородить большую прихожую, но Ростропович настоял — сделайте кухню и санузел, — рассказывает Тонкоян. — Для меня, говорил: если мы с Вишневской поссоримся, я пойду в эту квартиру и буду спать в кровати Мусоргского! Это он так шутил».
Все убранство мемориальных комнат воссоздавали по дневникам и воспоминаниям друзей Мусоргского. Последние годы жизни гениального композитора оказались тяжелыми и проведенными в полной нищете. Обстановка была более чем скромной, ничего из подлинных вещей не сохранилось. Вишневская сама купила рояль — точно такой, какой стоял в этой квартире, заказала копию единственного прижизненного портрета композитора, сделанного Ильей Репиным незадолго до кончины композитора. И камин восстановили, прочистив дымоход. Сейчас, судя по фотографиям, квартира находится в очень хорошем состоянии — вот только увидеть ее никто не может.
«Ростропович эту квартиру показывал всем друзьям, приводил их туда после концертов, — рассказал Валентин Тонкоян. — После его смерти Вишневская обратилась к губернатору Матвиенко и предложила передать квартиру городу. Но ей сказали: принять не можем, музей открыть не сможем».
Причина: принятые при губернаторе Владимире Яковлеве (находился на этой должности с 1996-го по 2003 год) поправки к законодательству. Согласно им, чтобы перевести из жилого фонда в нежилой, нужно, чтобы этажом ниже тоже находилось нежилое помещение. И чтобы офис, контора или музей имели свой отдельный выход. Квартира Мусорского — под самой крышей, под ней еще три этажа квартир и общая для всех лестница.
Мстислав Ростропович и Галина Вишневская подарили городу квартиры Мусоргского и Шостаковича, но музеи в них до сих пор не открыты
Квартира на улице Марата
Такая же печальная участь постигла и квартиру Шостаковича на улице Марата, где будущий композитор жил с родителями с 1914-го по 1931 год. Она находится на самом верхнем этаже, в прошлом тоже коммуналка. Ростропович и Вишневская в конце 1990-х — начале 2000 годов при участии еще нескольких человек выкупили ее, расселив соседей. Но здесь, в отличие от квартиры Мусоргского, удалось собрать большое количество подлинных вещей, принадлежавших семье Шостаковича — их сохранила старшая сестра жены композитора художница Ирина Варзар. Сын, Максим Шостакович, передал в музей письменный стол отца. Удалось даже разыскать рояль, на котором он играл, — его выкупила и подарила музею Ирина Антоновна, вдова композитора. Здесь хранятся подлинники писем, черновиков, нот, собственноручно записанных Шостаковичем. Как рассказала NT Лариса Чиркова, представитель Фонда Ростроповича в Петербурге, Мстислав Леопольдович и Галина Павловна считали создание музея своим долгом: Шостакович был их близким другом, дорогим, любимым человеком. А они сами — первыми исполнителями многих его сочинений.
Открытие будущего музея-квартиры состоялось в 2006 году, за год до смерти Ростроповича. Некоторое время туда водили экскурсии, но потом соседи запротестовали, и пришлось прекратить регулярные визиты. Теперь туда можно попасть лишь по особой договоренности с сотрудниками Фонда. Сейчас и квартира Мусоргского, и квартира Шостаковича — всего лишь частная недвижимость.
Ванна, в которой фотограф Александр Бродский, отец поэта, промывал снимки, Санкт-Петербург, 24 мая 2015 года
Полторы комнаты на Литейном
«Я готов поверить, что в России труднее, чем где бы то ни было, смириться с разрывом уз, — писал по-английски Иосиф Бродский в своем знаменитом эссе «Полторы комнаты». — …Для нас квартира — это пожизненно, город — пожизненно, страна — пожизненно». Речь о том, что в этих полутора комнатах будет создан музей поэта, ведется уже многие годы. Но пока безрезультатно: обстоятельства и закон этому противятся.
Дом Мурузи занимает целый квартал на углу Литейного проспекта, улиц Пестеля и Короленко. Здесь в советские годы в одной из коммуналок семья Иосифа Бродского занимала полторы комнаты. С единственного балкона этой квартиры, который оказался как раз у Бродских, в одну сторону открывается вид на площадь перед Спасо-Преображенским собором, в другую — на Пантелеймоновскую церковь, за которой виднеются макушки деревьев Летнего сада. Кстати, в балконной двери до сих пор сохранилась маленькая дверца — ее сделали родители поэта для любимца, рыжего кота Иоськи, который ходил гулять на балкон.
С 2003 года длится эпопея расселения. За это взялся Фонд создания музея-квартиры Иосифа Бродского, организованный друзьями и поклонниками поэта. В 2010 году удалось, наконец, освободить мемориальные полторы комнаты и практически всю квартиру — кроме комнаты, в которой всю свою жизнь обитает соседка Бродских Нина Васильевна Федорова. О нобелевском лауреате, который рос на ее глазах, Федорова говорить не любит и не соглашается ни на один из вариантов переезда.
Год назад ее удалось уговорить на раздел квартиры. К 75-летию поэта, которое было отмечено в мае этого года, Фонду и подключившемуся к работе музею Ахматовой удалось поставить временную стену между территорией соседки и остальной квартирой. В оставшихся комнатах открылась всего на один день временная экспозиция-инсталляция, посвященная Бродскому. Праздник отгремел, и все вернулось на круги своя — закрытый для посещения музей вновь превратился в коммуналку. Проблема в том, что «полторы комнаты» Бродского находятся на втором этаже, а под ними — жилая квартира площадью 100 квадратных метров.
Сотрудники музея Ахматовой (предполагается, что музей Бродского станет потом их филиалом), надеясь на урегулирование юридических вопросов, уже сейчас начали думать об экспозиции будущего музея поэта. «В двух парах смежных комнат с коридором и кухней, выкупленных Фондом, сделать полноценный музей невозможно, — говорит Нина Ивановна Попова, директор музея Ахматовой. — Но мы думаем о виртуальной экспозиции, которую можно разместить в еще не отреставрированных комнатах».
Как рассказал архитектор Сергей Падалко, куратор временной экспозиции, этот проект носит условное название «Времена года»: четыре группы художников, музыкантов, поэтов создадут свои проекты, посвященные Бродскому, и их увидят в интернете все желающие благодаря веб-камерам, установленным в квартире. До сих пор не ясно, какой будет концепция музея Бродского. «Подлинных предметов мебели, — объясняет Сергей Падалко, — кроме стола, библиотеки и кресла, не сохранилось». Есть идея устроить бесконечную череду временных экспозиций-инсталляций, которые готовили бы разные авторы. Но, к сожалению, даже самые замечательные идеи для музея Бродского остаются лишь фантазиями без решения юридических и финансовых вопросов. Уедет соседка или нет, в любом случае надо выкупать квартиру первого этажа, а это — многие миллионы. Сохранившиеся деревянные перекрытия находятся почти в аварийном состоянии — ремонт тоже требует денег и времени. А еще реставрация, приспособление, организация экспозиции — без участия и помощи городских властей эту махину с места не сдвинуть.
В конце августа Комитет по культуре Петербурга сказал, наконец, решающее слово: принята к действию новая стратегия, состоящая из двух направлений, — продолжать поиски квартиры, в которую согласилась бы переехать Нина Васильевна Федорова, и проработать вариант раздела квартиры.
В день юбилея поэта посетителей музея
встречал его портрет во всю стену,
Санкт-Петербург, 24 мая 2015 года
«Если мы решили создать музей Бродского в Петербурге, мы не отступим от своих слов, — заверил NT Константин Сухенко, председатель Комитета по культуре Санкт-Петербурга. — Будем делать все возможное в пределах здравого смысла и поставленной задачи. Опираясь на уже имеющийся опыт, постараемся завершить расселение до нового года. Или делать музей в оставшейся части квартиры».
Вот только можно ли верить чиновникам? Опыт показывает, что свои обещания они далеко не всегда торопятся выполнять.
Фото: Наталья Шкуренок, Николай Мошков/ИТАР-ТАСС
